Вот уже несколько месяцев Испания с замиранием сердца следит за развитием исторического триллера в мадридском монастыре Тринитариас-Дескальсас. Отважная троица — историк Фернандо де Прадо, геофизик Луис Авиаль и патологоанатом Франсиско Эчебарриа — решила отыскать останки главного испанского классика, Мигеля де Сервантеса Сааведры. Тем более что грядут две юбилейные даты подряд: 400-летие публикации второго тома «Дон Кихота» (в 2015-м) и смерти его достославного автора (в 2016-м). Газетные передовицы сообщают все новые и новые подробности.

Казалось бы, формальности посмертного чествования соблюдены: на стене монастыря Тринитариас-Дескальсас еще в XIX веке установлена мемориальная доска с барельефом, которая подтверждает, что «Мигель де Сервантес Сааведра по своей последней воле упокоился в этом монастыре ордена тринитариев…» Но все не так гладко. Упокоиться-то он упокоился, а вот где?..

Женский монастырь в мадридском квартале Уэртас — прозванном «кварталом литераторов» — основали в начале XVII века. Сервантес жил неподалеку (умер он на соседней улице, ныне носящей его имя), а с орденом тринитариев был связан особо: тринитарии выкупили Сервантеса-воина из пятилетнего алжирского плена, а в конце жизни Сервантес-писатель вступил в их орден. Имя Сервантеса защитило монастырь от сноса в XIX веке. Правосудие истории: сначала монахи спасли человека, а потом он — их обитель. Только вот старую церковь в 1668 году перестроили, затеряв в процессе останки национального гения…

Для Мадрида подобная небрежность — не исключение, с останками великих там большая проблема. Лопе де Вегу похоронили с невероятной помпой в церкви Сан-Себастьян, но вскоре потеряли, поскольку (по одной из версий) настоятель освободил место для упокоения своей сестры. Скорее всего останки «испанского Шекспира» перенесли на церковное кладбище, на месте которого теперь благоухает цветочный магазин.

Могила Веласкеса была утрачена при сносе церкви Сан-Хуан. Однако политики пошли ва-банк, и к 400-летию художника в 1999 году на площади Рамалес начались раскопки крипты (а заодно — строительство подземной парковки). Обнаружили останки, затеяли шумную экспертизу, но тут в церкви Сан-Пласидо нашлась мумия со шпагой и орденом Сантьяго. Группа ученых заявила, что это и есть перезахороненный Веласкес. Пикантность ситуации состояла в том, что раскопки церкви финансировало Мадридское автономное сообщество (региональное правительство), а исследование мумии — мэрия. Две вечно враждующие институции превратили Веласкеса в повод для сведения политических счетов (обвинения в бессмысленной растрате госсредств и т. д.). Все найденное долго изучали, но сенсации не произошло. На площади Рамалес остались старый памятный крест и застекленные руины.

Дольше держался Кальдерон, хоть его могилу и перенесли вместе с роскошным надгробием из церкви Сан-Сальвадор на кладбище Сан-Николас. Посмертные мытарства продолжались: с оркестром и церемониями останки Кальдерона доставили в церковь Сан-Франсиско-эль-Гранде, перепрофилированную братом Наполеона в Пантеон великих людей, но там творился такой сумбур, что великих решили вернуть на кладбища, а от идеи Пантеона отказаться. В начале XX века для Кальдерона выделили капеллу в новой церкви Лос-Долорес на улице Сан-Бернардо. Но во время гражданской войны останки надежно спрятали, а сторож, помнивший, где именно, умер, никому не открыв секрета.

Провал операции «мумия Веласкеса» не остановил историка Фернандо де Прадо в решимости посягнуть на титул испанского Говарда Картера. Собственно, началось все — как в Испании обычно случается — в мадридском ресторане Manolo на улице Princesa 89 (быть может, в скором времени здесь тоже появится мемориальная доска). В 2010 году Прадо обедал там с приятелем, геофизиком Луисом Авиалем, и речь зашла об использовании георадара в археологии. Тут историка осенило, что подобное исследование может стать первым шагом в поисках могилы Сервантеса. С тех пор главной задачей Фернандо де Прадо стало убедить сильных мира сего в необходимости предприятия. И хотя несколько испанских бизнесменов были готовы выступить в роли лорда Карнарвона, де Прадо был убежден, что такое дело должно обрести государственный масштаб. В апреле мадридский мэр Ана Ботелья объявила, что мэрия берет на себя финансирование первого этапа поисков: георадарное обследование на сумму 12 000 евро. А эксперты Мадридского сообщества дали разрешение на работы в объекте культурного наследия. На этот раз две соперничающие мадридские властные структуры проявили завидное единодушие.

Детальное исследование команды Луиса Авиаля выявило фундамент старой церкви и пять участков захоронений: крипта, в которой около 30 останков, и четыре отдельные могилы. Трехмерная карта подземелий — такой точности георадарные исследования в Испании проводились впервые, — растиражированная во всех СМИ, вызвала ажиотаж, как некогда карты пиратских сокровищ. Теперь ученые анализируют данные, чтобы выявить, кто же из обитателей монастырских подземелий более всех похож на мужчину 70 лет с шестью зубами, атрофированной левой рукой и следами двух выстрелов из аркебузы на грудной клетке (память об участии в битве при Лепанто). Полунищий писатель был похоронен в маленьком гробу, во францисканском одеянии и с деревянным распятием на груди. Следующим этапом поисков будет извлечение останков, наиболее отвечающих описанию. Здесь уже георадаром не обойтись, придется вести раскопки в «объекте культурного наследия» (со всеми вытекающими формальностями), получать разрешение церкви и тринадцати монашек-старушек, насельниц монастыря. Поскольку все эксперты работают за минимальные деньги, Фернандо де Прадо надеется уложиться в бюджет не выше 100 000 евро (кризис oblige), из которых большая часть пойдет на реставрацию монастыря после раскопок: «Если мы найдем останки Сервантеса — это будет фантастический успех, если нет — нам хотя бы не придется стыдиться, что не было сделано все возможное».

Законных детей у Сервантеса не было, но его сестра, Луиса де Сааведра, погребена в монастыре в Алькала-де-Энаресе, городе, где писатель родился. Так что и анализ ДНК возможен, хотя до финального момента еще нужно добраться. Фернандо де Прадо самозабвенно верит в успех предприятия и мечтает, что в начале 2015 года Испания обретет останки своего национального гения и они будут захоронены надлежащим образом — с почестями и надгробным памятником.

Еще недавно монастырь Тринитариас-Дескальсас в Мадриде мало кто знал, а посетить монастырскую церковь можно было лишь 23 апреля, в день смерти Сервантеса, объявленный ЮНЕСКО Всемирным днем книги и авторского права. Впрочем, мистическое совпадение дней смерти Сервантеса и Шекспира содержит серьезные натяжки. Сервантес умер 22 апреля, а 23-го был похоронен, в то время как Шекспир умер 23-го, но по юлианскому календарю (по григорианскому было бы 3 мая). Зато именно 23 апреля — следуя принципу «Бог троицу любит» — скончался Инка Гарсиласо де ла Вега. Позже к ним присоединились Владимир Набоков, Морис Дрюон, Жузеп Пла (каталонец), Мануэль Мехиа Вальехо (колумбиец) и Халлдор Кильян Лакснесс (исландец и лауреат Нобелевской премии), чьи дни смерти или рождения приходятся на то же 23 апреля. Теперь у церкви, пусть и закрытой, туристы толпятся ежедневно. И на этом месте литература перерастает в экономику.

Поиски могилы Сервантеса уже стали экономическим феноменом, принеся городу к началу июня… 16,4 млн евро. Именно так оценивает размах PR-кампании (3410 новостей в прессе, на телевидении и в интернете, включая репортажи BBC и The New York Times) мэрия Мадрида. На аналогичную по объему рекламную кампанию Генеральная дирекция дорожного движения Испании потратила в 2013 году 16,7 млн евро. А здесь кладбищенская макаберность, наука, литература и туризм образовали идеальную смесь, без дополнительных затрат работающую на благо города.

Все бы хорошо, только и сам Фернандо де Прадо признает, что 98% испанцев «Дон Кихота» не читали. В связи с шумихой вокруг захоронения роман стали покупать чаще (феномен из серии «„Анна Каренина“ в кино» — тираж с Кирой Найтли на обложке), но продать, купить и прочитать — никак не синонимы. И живых читателей обрести не менее важно, чем останки великого мертвеца.

В начале ХХ века философ и писатель Мигель де Унамуно опубликовал «Житие Дон Кихота и Санчо», утверждая, что персонажи романа Сервантеса куда реальнее своего творца. Он призывал «предпринять священный крестовый поход за освобождение Гроба Дон Кихота из‑под власти бакалавров, священников, цирюльников, герцогов и каноников… дабы отвоевать Гроб Рыцаря Безумств у завладевших им вассалов Благоразумия». Узнай дон Мигель де Унамуно о столь доходных поисках мощей Сервантеса (а не сокровенного смысла «Дон Кихота»), он бы перевернулся в своей скромной нише под номером 339 на кладбище в Саламанке.

Быть может, посмертная судьба Сервантеса поистине символична для человека, который пережил столько неблагодарности, клеветы, ударов судьбы, насмешек братьев по цеху, болезней и лишений, найдя вечный покой в безымянной могиле мало кому известного монастыря. И как раз такая могила автора «Дон Кихота» — романа, долгое время занимавшего второе место в мире по тиражам после Библии, — и есть истинная метафора писательской судьбы. Пышное надгробие восстановит справедливость, но затмит истину.

Дом, где умер Сервантес, был снесен в 1833 году упрямым торгашом, который не согласился продать его, несмотря на уговоры самого короля Фернандо VII, и даже на новом особнячке, спешно возведенном на историческом месте, отказывался повесить мемориальную доску. История сохранила веские аргументы землевладельца: «Знаю, что здесь жил Дон Кихот, а мне-то что. А Сервантес кто такой, зачем тут его вешать?» Элиас Канетти, большой поклонник Рыцаря печального образа, верно заметил: «Когда мы посещаем могилы писателей, они насмехаются над нами, укрывшись в недрах своих книг». Услышим ли мы в 2015 году едкий смешок Сервантеса в момент его новых похорон?